В Москве появился новый фестивальный гигант - Всероссийский фестиваль музыкальных театров "Видеть музыку", уже в первом своем призыве собравший около двух десятков коллективов из регионов и республик страны. В афише, развернувшейся на всех музыкальных сценах Москвы - почти сорок названий балетов, опер, мюзиклов, оперетт. Масштабы нового проекта сравнивают с Национальной театральной премией-фестивалем "Золотая маска", конкурентом которой он неизбежно станет. Но идеология нового фестиваля позиционируется другая. Об этом рассказал президент Ассоциации музыкальных театров России, художественный руководитель Детского музыкального театра им. Н. И. Сац, режиссер Георгий Исаакян.
В чем суть нового проекта?
Георгий Исаакян: Дело в том, что по окончании ГИТИСа в Москве я двадцать сезонов работал в провинции, много ездил и ставил в России и за рубежом. И хотя уже семь сезонов я возглавляю федеральный московский театр, я ощущаю провинцию как часть своего тела, продолжаю ездить и ставить там спектакли. И могу утверждать, что это живая и, увы, во многом невидимая Москве страна. Не понимаю почему, но обычно мы завышаем наши ожидания от провинции, слишком много требуем от нее, отдавая ей так мало и считая, что люди за копейки должны создавать шедевры, соответствующие лучшим мировым стандартам. При этом, мы не прощаем им ничего, даже когда они делают что-то экстраординарное, но с помарками. Тычем им в лицо этими помарками, не пытаясь осознать, какое вообще для них было усилие подступиться к какому-то материалу. Собственно говоря, главной идеей этого фестиваля и было увидеть эту живую и невидимую страну в ее огромном масштабе.
Когда весной вы объявляли новый фестиваль, речь шла о нескольких спектаклях из регионов страны. Как вдруг сложилась афиша в почти сорок названий?
Георгий Исаакян: Афиша сложилась сама собой. Театры заявлялись, кто хочет и кто может приехать, сами выбирали спектакли, которые считают для себя важным художественным высказыванием. И это принципиально, потому что ни я, ни отборочный совет, которого у нас нет, не диктовали театрам никаких условий, не навязывали своего взгляда. Афиша фестиваля органична как голос самих театров, которые почти не знают в Москве. Приехали театры из Кузбасса, Махачкалы, Иркутска, Крыма, театр из Улан-Удэ, который уже 30 лет не был в Москве, и многие другие. Открытий будет много. Только что прошел спектакль Кузбасса, где меня поразил совершенно фантастический актерский ансамбль. А ведь это, скорее всего, сложный регион по зрителю, и театр не богатый: видно, что все сделано на копейки. Но коллектив работает неистово. В спектакле не было ни одной секунды заигрывания со зрителем, ни одной секунды пошлятины, которую легко продать. У нас ведь есть такое предубеждение, что чем дальше от Москвы, тем все упрощенее. А на самом деле выясняется, что люди не согласны даже за те гроши, которые они получают, торговать собой. И это тоже открытие.
Создавая наш фестиваль, ни о какой конкуренции с "Золотой маской" мы не думали. Просто делаем свое дело...
А для меня открытие - именной ряд композиторов в афише: от Хуана Идальго де Поланко, жившего в 17 веке, Генделя, Моцарта, Чайковского до Яначека, Прокофьева, Бриттена, Щедрина. И при этом, ни одной оперы Верди. А ведь несколько лет назад еще доминировала точка зрения, что кассу в оперном театре делают только Верди и Чайковский. Это означает, что ситуация изменилась?
Георгий Исаакян: Вряд ли ситуация со зрительским запросом сильно изменилась. Но афиша этого фестиваля показывает, что даже не самые известные региональные театры пытаются противостоять давлению извне. Я только что участвовал в телемосте между несколькими столицами СНГ, и одна журналистка в очередной раз говорила про то, что театр может быть самоокупаемым. Вот эта идиотическая идея живет в умах и процветает, и насаждается. Давайте превратим театр в рынок! Между тем, оказывается, что театры отнюдь не пустились во все тяжкие зарабатывать, и никто из них не привез дешевки или простенькой жвачки для ума. Наоборот, привезли серьезные работы, представляющие иногда даже вызов. Как сказал после спектакля Свердловской музкомедии "Анри" директор театра Михаил Сафронов: "Да, у нас это не самый доходный спектакль, но мы считаем, что он должен быть в репертуаре, потому что он задает совершенно другую планку театру". Тот же Кузбасс привез вроде бы "коммерческое", скандальное название "Продажная любовь", но оказалось, что это серьезный спектакль по "Пышке" Мопассана на либретто Валерия Семеновского, с очень сложным текстом и с очень тонкой музыкой молодого московского композитора Николая Орловского.
На фестивале предстоит премьера вашей постановки в театре Сац - опера "Любовь убивает" Хуана Идальго де Поланко. Это может стать традицией - фестивальные премьеры?
Георгий Исаакян: В нашей афише даже две московские премьеры - "Любовь убивает" и премьера Московского театра оперетты - мюзикл "Анна Каренина". Надо отдать должное коллегам в московских театрах: все они дали в афишу самые свежие свои спектакли. Большой театр показывает "Осуждение Фауста", спектакль, который многие даже в Москве не успели еще увидеть. Театр Станиславского и Немировича-Данченко - свою летнюю премьеру: "Любовь к трем апельсинам". "Геликон-опера" - "Евгения Онегина" "по Станиславскому", а Театр Покровского - " Лису-плутовку" Яначека. Все это - не какой-то лежалый товар, предложенный формально. Отношение к фестивалю, к ассоциации, к афише со стороны всех театров было самое что ни на есть серьезное, внимательное и товарищеское.
Очевидно, что такой проект сложен и по логистике и по своей экономике. Как он строится?
Георгий Исаакян: Естественно, если бы Министерство культуры не поддержало эту идею, мы бы ее не смогли осуществить. Нам выделили достаточно серьезные средства на то, чтобы все театры смогли бы двое-трое суток жить в Москве. Надо понимать, что театр оперы и балеты - это огромная машина, и когда везут на гастроли спектакль, счет идет на сотни человек. При этом все московские музыкальные театры единогласно согласились предоставить сцены для коллег. Я прекрасно понимаю, что и у Геликона, и у Новой оперы, и у Большого театра, и у театра Станиславского и Немировича-Данченко планы расписаны далеко вперед, а коммерческая аренда стоит серьезных денег. Но московские театры не просто "пустили" коллег практически бесплатно на свои сцены, но и сейчас, когда я бываю на этих площадках во время приезда театров, монтажа, репетиций, я вижу, как все помогают друг другу. Это театральное братство явлено с такой очевидностью, трогательностью, что вызывает у меня комок в горле. Мне кажется, что театр невозможен без этой доли донкихотства, и дух стяжательства, который так насаждается в театре извне, абсолютно чужд ему. Конечно, и без решимости директоров региональных театров этот проект был бы невозможен. Ведь я знаю, что такое тащить региональный театр, где каждая копейка на счету и каждый поход к губернатору с просьбой - это исчерпание некоего лимита просьб. Но, тем не менее, все получилось: благодаря региональным властям, откликнувшимся на просьбу ассоциации и руководителей театров, были выделены средства, чтобы театры смогли привезти в Москву свои коллективы, доставить декорации.
Аналогии нового фестиваля с "Маской" неизбежны. Но теперь "Видеть музыку", который проходит осенью, будет предварять весенний конкурс "Маски", и театры вряд ли повезут во второй раз в Москву спектакли, которые могли бы быть номинированными на премию?
Георгий Исаакян: Во-первых, это выбор каждого театра, в какую игру ему играть. Во-вторых, большая часть спектаклей, которые показываются сейчас, сезонный цикл уже прошла, и они уже не были номинированы, не были замечены в Москве. И когда я сейчас смотрю эти спектакли, как, например, танц-спектакль "Анри" Свердловской музыкомедии, я задаюсь вопросом: почему? Создавая наш фестиваль, ни о какой конкуренции с "Маской" мы не думали. Мы просто делаем свое дело, делаем то, что считаем нужным для всех, без исключения, театров.
И в чем вы видите результат этого фестиваля?
Георгий Исаакян: Я бы хотел, чтобы были замечены те, кто существует не замеченным. Чтобы стали известны те, кто были не известны. И мне кажется, что уже первые спектакли фестиваля дают основания для этого. Я надеюсь, что между театрами даже в такой краткой ситуации фестиваля возникнут какие-то новые контакты и связи. Главное, мы не разделяем провинцию и столицу. Ведь беда нашей огромной страны в том, что ее ткань разорвана территориально: театры отстоят друг от друга на 500-600 километров, и каждый варится в собственном соку. Установить такие живые связи, чтобы идеи, мысли, имена, названия активно циркулировали между российскими театрами - одна из практических целей нашего фестиваля. А одна из донкихотских целей состоит в том, чтобы даже самые небольшие по своим возможностям региональные театры смогли ощутить себя частью общей системы, чтобы смогли почувствовать, что они и есть важный элемент этой системы, и чтобы они знали - то, что они делают, не затеряется в просторах страны.
06 октября 2016 года
